Первым, которому удалось сотворить патронус оказался Питер. Питер часто оказывался первым, просто это редко замечали, может потому что он последним присоединился к их компании. Вот и сегодня мальчику, который только, что жевал шоколад удалось первым создать свой первый патронус. Правда, вместо радости от успеха, раздался визг и явное недовольство тем, кем стал его патронус. От столь неожиданной реакции Ремус слегка даже по началу опешил, а потом присоединился к Поттеру и весело посмеялся над другом. Казалось, один Сириус понимал переживания друга и попытался успокоить. Повторить успех удалось с начала Сириусу, а потом и Джеймсу, видимо они действительно выбирали до этого не те воспоминания. «Скорее всего, шалости тут не прокатят…»- решил парнишка, внимательно следив за действиями друзей по очереди, как будто пытаясь угадать, что же теперь вспомнили его друзья.
Наконец наступила его очередь, он остался последним кому еще не удалось сотворить патронуса. К выбору воспоминания на этот раз Ремус подошел более тщательно, наконец он выбрал несколько и воображение живо нарисовало в голове первое сентября 1971 года. Маленький Люпин тогда светился от счастья, что едет в школу, о которой даже мечтать боялся.
- Экспекто патронум. – четко и не очень громко произнес мальчишеский голос и из палочки показался серебристый дымок, которого надо заметить было много больше предыдущего раза, но к великому сожалению Ремуса этот дымок так и не стал чем-то иным. Он удивленно посмотрел сначала на дымок, который рассеялся, а потом по очереди на друзей.
- Кхм…- он перевел дыхание и порылся еще в памяти. Ремус хорошо помнил тот день и всегда будет помнить его в мельчайших подробностях. Это день, когда его единственные друзья сообщили ему, что знают о его «мохнатой» проблеме. В тот момент его охватил страх и ужас от того, что они могут отвернуться от него; от того, что ему придется теперь покинуть школу. Какое же счастье ощутил Люпин, когда он понял, что ошибся, когда понял, что это его самые настоящие друзья, что они не отвернуться от него кем бы не был Люпин. Взмах волшебной палочкой и опять четко произнесенное:
- Экспекто патронум.- из палочки заструился серебристый дымок, который быстро приобретал форму чего-то очень похожего с одной стороны на пса, как у Сириуса, а с другой совсем не похож. Это был волк. Именно сейчас Ремус Люпин понял, что ему никогда не стать анимагом.

Наверное, в этой хижине обязательно состоялась бы очередная дружеская потасовка, с Блэком и Поттером в главных ролях, если бы не неуловимо изменившееся лицо Ремуса.
Мерлин. Кажется, он совсем раскис, увидев перед собой волка. Да, не слишокм приятное напоминание о десятках и сотнях забытых лунных ночах, но Джеймс был склонен согласиться с Сириусом: надежда всегда есть, так почему же относиться к этому столь пессимистично?
- Не волнуйся, Рем, у тебя наверняка получится! - воодушевленно поддержал Блэка Джеймс, подходя к Люпину. Ободряюще потрепав того по плечу, он невозмутимо продолжил:
- Я думаю, тут вопрос практики. Ведь из всех проблем существует выход!
Обычно оптимизма Джеймса хватало на четверых, однако то ли патронус сегодня так его вымотал, то ли в глубине души он и сам опасался неудачи друга... Как бы то ни было, сегодня его эмоций явно не хватало, чтобы заставить друга хотя бы улыбнуться.
- Во всяком случае, тебе не грозит ходить с рогами всю оставшуюся жизнь, если заклинание не удастся, - привел гриффиндорец очередной, пускай и сомнительный в данной ситуации, аргумент.

Питер тихо подвывал, пытаясь прийти в себя от пережитого шока. «Нет, это же надо, превратиться в этого…в это мерзкое существо. Почему случилось так, что я должен превратиться в свой страх? Мне боггартов мало и настоящих крыс, которые бегают по дому, противно пищат, скребутся по ночам и очень больно кусаются?» Перед глазами возник образ: Питер, прикованный цепями к полу, в синяках и ссадинах, на виске запекшаяся струйка крови. Холодно, сыро и…страшно. Впрочем, смерти Петтигрю не боится, боится мучений и пыток. Но вернемся к темной камере. Все бы ничего, он мог бы вынести то, что сейчас представилось, если бы не открылось отверстие в двери и в комнату не вбежали бы…сотни здоровых, почти ростом с поросенка, крыс и не устремились бы к нему, беззащитному Питеру Петтюгрю, клацая своими острыми резцами.
- Не-е-е-е-т, - простонал Питер и начал яростно трясти головой, чтобы отогнать свое самое страшное видение, - Это невозможно!
Голос гриффиндорца сорвался на писк и только сейчас Питер заметил, как на него уставились три пары глаз, в которых отчетливо читается вопрос «Что с тобой происходит?» Питер прикрыл глаза и попытался выудить из сознания разговор его друзей, пока он находился в воображаемом аду. «Так, Люпин спрашивал, довольны ли мы своими анимагическими формами?»
- Нет, - резко ответил Питер, но перед глазами снова возникла камера, цепи и…сотни голодных крыс, плотоядно смотрящих и кажется, уже облизывающиеся в предвкушении вкусного ужина, - Н-н-н-ет, я не доволен! Несправедливо и подло.
Питер сильно разволновался и почувствовал злое урчание в своем желудке. Он явно потратил сегодня слишком много энергии, и ее необходимо срочно восполнить.
- Мне надо подумать, - бросил Петтигрю, вставая с пола и направляясь к выходу, - Вы тут как-нибудь без меня, а я пошел восстанавливать свои утраченные нервы…шоколадом.
Мечтательно закатив глаза, Питер вышел из Воющей Хижины.